«Дон-2012»: поиск по-челябински

Челябинские и магнитогорские поисковики завершили экспедицию «Дон-2012», с 8 по 20 августа проходившую в Волгоградской области. На мемориальном кладбище в Иловлинском районе преданы земле останки 16 бойцов и командиров Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА), в Челябинск привезли их личные вещи, награды. Есть надежда установить личность одного из красноармейцев. Но, кроме удачного итога, поисковики отмечают и ряд трудностей, сопутствовавших им в этой и предыдущих экспедициях. О проблемах поисковой деятельности энтузиасты рассуждали 23 августа на пресс-конференции в ГУ МЧС по Челябинской области.

Почему «подбить бабки» собрались именно у спасателей – понятно. Из 14 участников «Дона-2012» шестеро работают в управлении министерства чрезвычайных ситуаций. Кроме них в сводный отряд южноуральцев входили представители магнитогорских поисковых организаций «Рифей» и «Феникс», специалист управления гражданской защиты Челябинска, два добровольца – судебных пристава. Кстати, все они отправились в Волгоградскую область, что называется, на общественных началах: выбили на работе отпуск и поехали за свой счет. Итог – видео и фото от «летописца» Сергея Анисимова, вещи красноармейцев и плита из уральского черного гранита, установленная над братской могилой в станице Трехостровской – там ровно через 70 лет после гибели упокоились павшие в кровавом августе 1942-го.

«Найденные останки мы похоронили в Трехостровской 16 августа, – рассказывает руководитель экспедиции Евгений Кочетов. – Эти бойцы, скорее всего, погибли ровно 70 лет назад – именно 15-16 августа 39-я гвардейская стрелковая дивизия вступила там в бой с двумя пехотными и танковой дивизиями вермахта, за двое суток боев потеряла две трети личного состава и отошла на левый берег Дона. Часть красноармейцев нам удалось найти в ходе поиска 2011 года, еще полтора десятка – в нынешнем августе».

В составе 39-й дивизии РККА сражался артиллерийский полк, укомплектованный в основном вышедшими из госпиталей ранеными и уроженцами Челябинской области. В его составе воевали жители Верхнего Уфалея (где формировался полк), Копейска, Миасса, Кыштыма, других городов. Только 15-16 августа 1942 года в степи под Сталинградом без вести пропало около 300 южноуральцев. В прошлом году удалось разыскать останки 60 бойцов, установить личности десяти из них. Нынешний итог поскромнее – 15 человек челябинские и магнитогорские поисковики нашли сами, кости еще одного привезли работавшие в том же районе местные ребята из объединения «Поиск». Из найденных есть надежда установить личность только одного – в захоронении обнаружили пенал с вкладышем, на котором боец когда-то записал личные данные. Увы, написанное сохранилось не полностью: уверенно можно прочитать только, что красноармейца звали Михаил Иванович, да что родом он, вероятнее всего, из Марийской АССР.

«В одном из так называемых «санитарных захоронений» нашли тела сразу шести красноармейцев, – продолжает Евгений Кочетов. – Причем, судя по обнаруженной «шпале» (Знаки различия среднего командного состава РККА. – Прим. автора) один из них был как минимум в звании капитана. В той же яме обнаружились расплющенные пули от немецкого «парабеллума» – очевидно, группу раненых красноармейцев гитлеровцы просто добивали выстрелами в упор, у всех бойцов в черепах пулевые отверстия».

По словам участника экспедиции, судебного пристава Вадима Усольцева, впечатление от раскопок у него осталось тягостное. Приволжская жара, сухой, твердый грунт и страшное ощущение при обнаружении останков давно погибших людей. Другие участники экспедиции, по словам Кочетова, после возвращения признавались: по ночам продолжают сниться раскопки.

«Одного из бойцов нашли возле грунтовой дороги, практически под колеей, – вспоминает Евгений Кочетов. – Тело пришлось вырубать из окаменевшего грунта топором. В другом месте наткнулись, судя по значкам, на коллегу – парень при жизни кроме значка «Гвардия» носил знаки «Парашютист» и «Водоспасатель. ОСВод СССР».

Волгоградским коллегам челябинских поисковиков, кстати, работается полегче. Поисковики в Центральной России действуют также на общественных началах, но все-таки под покровительством властных структур: имеют возможность выезжать на раскопки на автомобилях, оснащены металлодетекторами, в том числе и глубинными, позволяющими вести поиск на глубине до полутора-двух метров. Понятно, что один металлодетектор был и у челябинцев благодаря областному Молодежному ресурсному центру – наследнику закрывшегося объединения «Булат». Но один – не десять...

Впрочем, металлодетекторы не панацея. Места ожесточенных боев «окучивают» не только военно-патриотические объединения с благородной целью предать наконец земле кости защитников России, но и небезызвестные «черные» копатели. Этих интересует как раз сопутствующий костям металл – детали амуниции, пуговицы, награды, оружие и боеприпасы. Кто-то, по словам Евгения Кочетова, просто сдает находки в утиль. Кто-то собирает домашнюю коллекцию, а кто-то продает что посохраннее на черном же рынке. Смешно и грустно, но многие «черные» копатели начинали как честные поисковики, но в целях своей работы в конце концов разочаровались. В итоге лишенные железного следа останки солдат легко пропустить: детектор их не покажет, а ковырять сухую до каменной твердости волгоградскую степь щупом – задача для очень терпеливого (и очень удачливого) человека.

Экспедиция, впрочем, фактически начинается задолго до собственно раскопок: с работы в архивах, с документами воинских частей и воспоминаниями ветеранов, анализа аэрофотосъемки. Благодаря снимкам с воздуха, кстати, удалось практически с точностью до сантиметра установить местонахождение исчезнувшей ныне мельницы, на которой в 1942-м располагался командный пункт советской дивизии. А вот с архивами напряженка: не только не хватает теоретической подготовки – многие документы военных лет до сих пор «закрыты», сведения приходится черпать из мемуаров немецких военных, документации вермахта, а это – опять трата собственных невеликих средств на связь с зарубежными единомышленниками.

«В Челябинской области множество самостоятельных отрядов, – рассуждает заместитель директора Молодежного ресурсного центра Иван Абрахин. – Однако все они действуют разрозненно, то есть не так уж эффективно. Не хватает многого: координирующего усилия разных поисковиков центра, архивной подготовки, помощи на местах (ее, кстати, можно было бы организовать за счет сотрудничества с отделениями ДОСААФ). Но главное, как ни странно, Челябинская область – единственная в Уральском федеральном округе, где поисковая деятельность никак не регламентируется региональным законом. А такой закон необходим – и для повышения эффективности работы, и для помощи властей (в конце концов, не так уж много стоят билеты в области, когда-то охваченные войной), и для того, чтобы отсекать от раскопок «черных» поисковиков. Увы, пока о таком законе приходится только мечтать».

Между тем в том же Татарстане поисковики действуют под эгидой республиканской Академии наук. Отсюда мощная архивная подготовка, обеспеченность транспортом. Да что там говорить: сейчас в Казани рассуждают даже о создании единого банка ДНК погибших солдат. Ведь сегодня при отсутствии документов даже найденный красноармеец обречен на безвестность: его хоронят в братской могиле, но родственники и потомки так никогда и не узнают, где лежит их предок. Сравнение ДНК погибших с геномом ныне живущих значительно облегчило бы проблему опознавания останков.

Но пока власть имущие обращают на поисковое движение очень мало внимания. А сами участники военно-патриотических, молодежных и прочих отрядов и объединений не сидят сложа руки. Параллельно с «Доном-2012» челябинские поисковики побывали в Новгородской области. Там в 1941-42 годах в операции «Демянский котел» участвовали лыжные батальоны из южноуральцев, в новгородской земле лежат десятки и сотни наших земляков. В будущем, 2013 году, отряды «Ориентир», «Рифей», «Феникс» и многие другие намерены отправиться именно туда. Да и волгоградские степи на Южном Урале забывать не собираются, но для всех раскопок у спасателей, приставов и других добровольцев-поисковиков есть только несколько недель в году – вырванных из собственных отпусков.